Неточные совпадения
Ну, опиши я эти все
факты, — а я бывал свидетелем и величайших
фактов, — издай я их теперь, и все эти критики, все эти
литературные тщеславия, все эти зависти, партии и… нет-с, слуга покорный!
Пусть, когда засыплют мне глаза землей, пусть тогда появятся и, без сомнения, переведутся и на другие языки, не по
литературному их достоинству, нет, но по важности громаднейших
фактов, которых я был очевидным свидетелем, хотя и ребенком; но тем паче: как ребенок, я проникнул в самую интимную, так сказать, спальню «великого человека»!
То же самое еще чаще может случаться и при обсуждении
литературных произведений: и когда критик-адвокат надлежащим образом поставит вопрос, сгруппирует
факты и бросит на них свет известного убеждения, — общественное мнение, не обращая внимания на кодексы пиитики, будет уже знать, чего ему держаться.
Таков
факт. Замечательно, что лицо, передававшее его (и прибавлю: хорошо знакомое с моею
литературною деятельностью), обратилось ко мне с словами...
Колоссальная фраза, выработанная в последние годы нашими публицистами и приведенная нами в конце прошедшей статьи, составляет еще не самую темную сторону современной литературы. Оттого наша первая статья имела еще характер довольно веселый. Но теперь, возобновляя свои воспоминания о прошлом годе, чтобы выставить на вид несколько
литературных мелочей, мы уже не чувствуем прежней веселости: нам приходится говорить о
фактах довольно мрачных.
Литературное произведение искреннее, а не заказное, только тогда и возможно, когда первая основа и крайнее решение взятого
факта составляет еще вопрос, разгадка которого занимает самого автора.
С какой стороны ни взглянуть, предыдущий период, 1860–1863 годов, и в Петербурге и в Москве был гораздо ярче, живее, полнее новыми движениями и крупными
фактами общественного и
литературного характера.
Щепкин по своему культурному складу принадлежал к той эпохе в художественно-литературной жизни Москвы, когда связь актера с интеллигенцией — какая была у него — являлась редким
фактом.
Но этому дипломатическому объяснению противоречит тот
факт, что коммунисты во всех
литературных выражениях их мировоззрения, их собственной веры, требуют воинствующей борьбы против всякой религии.